Постепенно страсти связанные с изменением образа жизни и появлением, если не сказать воцарением, Беллы в нашем доме, в нашей семье и в нашей душе, улеглись. Казалось, жизнь входит в колею. Новую, но определённую. Мы завершили практически все ветеринарные процедуры и решили бытовые проблемы, и терпеливо ждали конца октября, даты, на которую нам была назначена операция по стерилизации кошки. Решение бытовых вопросов включало в себя организацию спальных мест для Беллы, описанную в предыдущих главах, выбор модели туалета и песка для него и выбор сухого корма.
Белла в конце сентября 2013 г.
С туалетом у нас все решилось естественным путём и без эксцессов. Пока Белла была на ветеринарном карантине и жила восемь дней на ящичке у двери, она ходила делать Это (справлять физиологические надобности) на улице, на свободной части большой клумбы, как и все остальные придворные кошки. К тому моменту, когда пришло время переводить её в дом, мы уже приобрели большой пластиковый ящик и выбрали песок для него. Поскольку белая кошка ассоциируется с принцессой и фиалками, то для Беллы мы купили песок марки Clean с запахом лаванды. И первые несколько месяцев насыпали в ящик только его. Позже мы перешли на более "взрослую" версию песка той же фирмы. Белла как-то сразу поняла, где именно находится её туалет, то есть ящик с песком, и нам осталось только не лениться, и проводить необходимые гигиенические процедуры. С помощью специального оборудования, пластикового совочка-ситечка, делать это не затруднительно. Мы очищаем ей ящик дважды в день. В самые первые дни она пыталась ходить в туалет ещё и в цветочные ящики на балконе. Но очень быстро отказалась от этой идеи. Во-первых, в узком ящике для цветов намного теснее. Во-вторых, земля там тяжелее, чем специальный песок. Ну и пахнет она менее приятно. Мы воздерживались от любых проявлений неудовольствия, и Белла сама сделала свой выбор.
Кстати, следует сказать пару слов и о способах решения поведенческих проблем. Классический, ещё с советских времён, источник - книга Н. Непомнящего "Содержание кошки" объясняет нам, что если для решения поведенческих проблем у собак необходимо использовать элементы дрессировки и корректировать поведение не только собаки, но и ее владельца, то кошка требует абсолютно другого подхода. Поведенческие проблемы кошек надо решать используя природные инстинкты питомца, а не пытаясь изменять или дрессировать кошку. А самое главное, чего никогда не следует делать, - это наказывать кошку!
Кошки понимают причинную связь между событиями, следующими друг за другом. Они умеют выстраивать у себя в мозгу причинно-следственную цепочку и запоминают её. Если кошку наказывают, бранят или кричат на неё, то причину этого она связывает с предшествующим событием. А таким событием был не проступок кошки, как думаете вы, а появление на сцене хозяина! Понимаете, не я разбила вазу, и тут начался шум и гам, а пришёл хозяин и накричал, ударил, наказал. Поэтому наказание будет ассоциироваться с хозяином, а не с проступком! При неоднократном повторении такой ситуации ложный посыл может закрепиться и результатом будет постоянная обида на хозяина за его "неадекватное" и нелогичное, с точки зрения кошки, поведение.
С самого начала очень важно, на наш взгляд, приложить усилия для установления дружеских и отношений между кошкой и хозяином. Есть несколько технических приёмов, которые рекомендуют специалисты. Эти рекомендации могут показаться тривиальными, но это не уменьшает их полезность. Во-первых, не общайтесь с кошкой на "повышенных нотах". Разговаривайте с ней спокойным, ласковым голосом. Особенно это важно для молодой и нервной кошки, пришедшей с улицы, какой была у нас Белла. Мы отказались от идеи кормить её часто и вместо этого старались первое время держать её мисочку с едой наполненной всегда. Мы хотели исключить у неё ощущение пищевой конкуренции, повысить её самооценку и закрепить у неё чувство уверенности в себе. Поскольку всю свою жизнь она видела рядом с собой других котов, уличных, то нам было важно дать ей понять, что она теперь - домашняя. Думаю, нам удалось добиться своего, но подробнее об этом позже.
Вторым важным моментом поведения являются взгляды. Кажется, мы говорили об этом в самом начале, но не грех и повториться. Пока ваша кошка ещё молода, нервна и не уверена в себе, не смотрите на неё в упор, пристально, прямо в глаза. На кошачьем языке тела и жестов это означает бросать вызов. А ваша цель, на самом деле, не конкурировать со своей кошкой, а заботиться о ней и наслаждаться общением. Есть ещё и такой, немного комичный приём. Хозяин становится на четвереньки (чтобы быть с кошкой на одном уровне) и трется о кошку головой на кошачий манер. Обычно, если момент подходящий и кошка не волнуется, она будет делать такие же движения, тереться о хозяина головой и громко мурлыкать. А высшей формой любви и доверия с её стороны будут "поцелуи" и вылизывания.
Когда кошка ткнётся своим влажным прохладным носиком в ваши губы, знайте, вы, по мудрому выражению Антуана де Сент-Экзюпери, уже за неё в ответе. Кстати, знаете, кошка прекрасно умеет дифференцировать всех членов семьи и любить каждого из них совершенно по-своему. Например, у нас дома Белла меня никогда не целует, эта форма ласки принадлежит Ширель-Наташе. Её кошка приходит целовать в постель утром или перед самым сном. И то, не каждый день. Меня же она предпочитает вылизывать, при этом, честно признаюсь, зачастую бывает нелегко вытерпеть несколько минут интенсивного скобления лба, бровей и щёк жестким наждачным кошачьим язычком! Но выхода нет, приходится терпеть.
Когда кошка ткнётся своим влажным прохладным носиком в ваши губы, знайте, вы, по мудрому выражению Антуана де Сент-Экзюпери, уже за неё в ответе. Кстати, знаете, кошка прекрасно умеет дифференцировать всех членов семьи и любить каждого из них совершенно по-своему. Например, у нас дома Белла меня никогда не целует, эта форма ласки принадлежит Ширель-Наташе. Её кошка приходит целовать в постель утром или перед самым сном. И то, не каждый день. Меня же она предпочитает вылизывать, при этом, честно признаюсь, зачастую бывает нелегко вытерпеть несколько минут интенсивного скобления лба, бровей и щёк жестким наждачным кошачьим язычком! Но выхода нет, приходится терпеть.
Сон, самое начало октября
Тот же Непомнящий пишет, что когда ваша кошка что-то хочет - еду или игрушку или ей не хватает ласки, она будет пытаться достучаться до вас в прямом и переносном смысле этого слова. В прямом, она будет стараться коснуться вас мягкой лапкой с убранными когтями. Или тянуть за одежду. Или обхватывать лапками. Все это – проявления ее любви и доверия к вам. Например, наш дворовый Малёк несколько месяцев назад стал позволять мне гладить его по скулам. И просит теперь эой ласки раз в день, когда встречает меня после работы. И если я прекращаю ласкать его слишком, по его мнению, рано, он встает на задние лапки, а передними стучит меня по руке, призывая продолжать. И когти при этом убраны.
Ну и два слова про выпущенные когти. Совсем не всегда это признак раздражения или охоты. Иногда кошка может сделать вам больно абсолютно без задней мысли. Например, если сидя у вас на коленях она запустит когти (без раздражения и атаки) и начнет слегка топтаться на месте, это значит вас приняли за... кошку-маму. Это врожденный инстинкт – при кормлении подавить когтями мамин живот, чтобы получить молоко. Причем этот стереотип детского поведения остаётся с кошкой в во взрослом состоянии, на всю жизнь.
Наши дни проходили все спокойнее и спокойнее. Мы много времени и усилий тратили на изучение теории воспитания кошек. Придворные пацаны по-прежнему дружили в Беллой и приходили её навещать и играть с ней на улице. В одну из ночей я проснулся под утро в состоянии безотчётной тревоги. К этому моменту Белла практически перестала спать в своей кроватке. В начале ночи она, как правило, засыпала у нас в кровати, лежа в самых ногах на свободном пространстве. В середине ночи она перебиралась на компьютерное кресло, стоящее сбоку, между кроватью и стеклянной стеной балкона. Я открыл глаза. Снаружи на меня уставились незрячие тусклые бельма утренней предрассветной серости. Было холодно. Мозг был скован остатками какого-то ночного кошмара, от которого не осталось никаких конкретных воспоминаний, а только удушливая потная нотка страха. И даже не страха, а безотчётного атавистического ужаса, как у потерявшегося маленького ребёнка. Несколько минут я лежал неподвижно, давая себе возможность успокоиться, восстановить нормальную частоту пульса и ритм дыхания. Прошёлся взглядом по комнате, проверяя, что стеклянная стена балкона не разбилась, ноутбук на тумбочке не упал, пустое кресло мирно стоит у стены, все вроде бы цело и находится на своих... кресло! Пустое кресло! ПУСТОЕ! И это в четыре часа утра, когда в нём должна была спать кошка.
Пары секунд хватило понять, что кошки в комнате таки нет. Ещё несколько минут понадобилось, чтобы проверить весь дом. Кошки не было нигде. Этим жутким утром в пятницу мы несколько раз обыскали весь дом и двор и поняли страшную вещь - наша кошка пропала. Все же к этому моменту Белла стала не просто членом семьи, но и частью души, не меньше. Потом, через полгода, пережив потерю близкого человека, я читал в книге Дорин Тови описание того, что они с мужем испытали, когда потеряли Сили, одного из своих котов: "...дома его не было. Чарльз вернулся, обыскав другие места, куда он мог забрести, но не нашел никаких его следов. И все равно мы обыскали их еще раз. Мы звали и продолжали поиски до ночи, а на ночь оставили дверь открытой. Спать мы легли в полночь, валясь с ног от усталости. Но в три часа утра, так и не заснув, я спустилась, вышла в сад и снова начала звать. И продолжала делать это каждую ночь в течение недели, надеясь, что уж на этот раз он отзовется. Меня охватывает тоска всякий раз, когда я вспоминаю… Дверь во двор открыта, за ней стена мрака, дует ночной ветер, я выхожу наружу и зову, зову, зову… и всегда напрасно. Холод пронизывал гостиную, где они с Шебалу спали столько лет. Их кресло стояло пустое. Шебалу теперь спала с нами наверху. Мы искали и строили гипотезы — несколько недель с нами искала вся деревня. Но так и не удалось найти хотя бы какой-нибудь намек на то, что с ним произошло. ...утешительных историй мы наслышались множество. Но прошло уже больше года с того дня, когда мы его лишились. Иногда мы думаем, что он все-таки жив, а иногда решаем, что этого не может быть. Если он погиб, остается только надеяться, что все произошло мгновенно и он ни секунды не мучился. А если кто-то его подобрал, то хочется верить, что его любят так же сильно, как любили мы. Особенно горько терять друга вот так — не знать, что с ним произошло, и думать, думать…"
Мы искали Беллу точно так же. Искали и звали. Облазили весь нижний участок у дома, обыскали подвал. Несколько раз осмотрели чердак. Обошли все ближние соседские улочки в поисках сбитого лихой машиной окровавленного тельца. Я уже начал поглядывать на сопредельную территорию, опасаясь, что Белла могла перейти границу, подлезть под проволочный забор, который тогда разделял нас (сейчас уже завершается строительство забора сплошного, высокого, через который ни одно животное перебраться не сможет). Люди, живущие на сопредельной стороне, они другие. Абсолютно и невероятно жестокие. Мы видели как-то овцу, сломавшую ногу при переходе отары через насыпь. Её просто оставили там умирать. На месте, под жарким израильским солнцем. Даже не добили из жалости. Нет у них жалости. Только равнодушие. Полтора суток он доходила, страдая от боли, голода, солнца и жажды. Сначала плакала. Потом стонала по-человечески. Затем уже молча мотала головой, качала сломанную ногу. Честное слово, я бы уже и сам бы прикончил её, да только нам туда хода нет...
Я вышел на нашу лицу и стал пешком подниматься по ней, исследуя все обочины и непрерывно зовя Беллу. И вдруг мне показалось, что она отозвалась, мяукнула. Я позвал ещё раз, прислушался. Нет, показалось. Ещё зову: "белла-белла-белла-белля...", кис-кискаю. Да, правда, определённо слышу приглушённое мяуканье! Как заправские машины-пелеганторы из кинофильма про шпионов, мы ходили по нашей улице и дворам, триангулируя кошку. Наконец стало понятно, что звук идёт с крыши нашего же дома! Рванули на чердак, осмотренный к этому времени уже несколько десятков раз. И тут только поняли, что Белла сидит на чердаке не у нас, а у соседей! И я даже смог разглядеть эту мохнатую белую попку в щелях между термоизоляцией. Она жива, боже, это было потрясающее ощущение!
Наташа побежала к соседке, спасать Беллу, а я, прижавшись к перегородке, непрерывно с ней разговаривал, что бы не потерять её из виду больше. Белла отвечала, она у нас кошка коммуникабельная. Да и адреналина, видимо, у неё в крови было уже выше нормы, зашкаливало! А дальше все просто, Наташа забралась на чердак к соседке, забрала блудного зверя, передала её мне на нашу половину верхнего балкона и после шести с половиной часов поисков, эпопея завершилась голливудским хэппи-эндом. Как мы поняли, она, изучая мир вокруг себя, забралась на соседский чердак, а назад вылезти не смогла. И уснула там. Только этим можно объяснить её молчание во время первого, самого раннего утреннего круга поисков.
После этого Белла забиралась к соседям ещё несколько раз. И эти несколько раз приходилось её оттуда спасать, пока она наконец не научилась вылезать сама. Но это уже история для следующей главы.
Ну и два слова про выпущенные когти. Совсем не всегда это признак раздражения или охоты. Иногда кошка может сделать вам больно абсолютно без задней мысли. Например, если сидя у вас на коленях она запустит когти (без раздражения и атаки) и начнет слегка топтаться на месте, это значит вас приняли за... кошку-маму. Это врожденный инстинкт – при кормлении подавить когтями мамин живот, чтобы получить молоко. Причем этот стереотип детского поведения остаётся с кошкой в во взрослом состоянии, на всю жизнь.
Что у вас тут? Белла на верхнем балконе, середина октября 2013 г.
Наши дни проходили все спокойнее и спокойнее. Мы много времени и усилий тратили на изучение теории воспитания кошек. Придворные пацаны по-прежнему дружили в Беллой и приходили её навещать и играть с ней на улице. В одну из ночей я проснулся под утро в состоянии безотчётной тревоги. К этому моменту Белла практически перестала спать в своей кроватке. В начале ночи она, как правило, засыпала у нас в кровати, лежа в самых ногах на свободном пространстве. В середине ночи она перебиралась на компьютерное кресло, стоящее сбоку, между кроватью и стеклянной стеной балкона. Я открыл глаза. Снаружи на меня уставились незрячие тусклые бельма утренней предрассветной серости. Было холодно. Мозг был скован остатками какого-то ночного кошмара, от которого не осталось никаких конкретных воспоминаний, а только удушливая потная нотка страха. И даже не страха, а безотчётного атавистического ужаса, как у потерявшегося маленького ребёнка. Несколько минут я лежал неподвижно, давая себе возможность успокоиться, восстановить нормальную частоту пульса и ритм дыхания. Прошёлся взглядом по комнате, проверяя, что стеклянная стена балкона не разбилась, ноутбук на тумбочке не упал, пустое кресло мирно стоит у стены, все вроде бы цело и находится на своих... кресло! Пустое кресло! ПУСТОЕ! И это в четыре часа утра, когда в нём должна была спать кошка.
Пары секунд хватило понять, что кошки в комнате таки нет. Ещё несколько минут понадобилось, чтобы проверить весь дом. Кошки не было нигде. Этим жутким утром в пятницу мы несколько раз обыскали весь дом и двор и поняли страшную вещь - наша кошка пропала. Все же к этому моменту Белла стала не просто членом семьи, но и частью души, не меньше. Потом, через полгода, пережив потерю близкого человека, я читал в книге Дорин Тови описание того, что они с мужем испытали, когда потеряли Сили, одного из своих котов: "...дома его не было. Чарльз вернулся, обыскав другие места, куда он мог забрести, но не нашел никаких его следов. И все равно мы обыскали их еще раз. Мы звали и продолжали поиски до ночи, а на ночь оставили дверь открытой. Спать мы легли в полночь, валясь с ног от усталости. Но в три часа утра, так и не заснув, я спустилась, вышла в сад и снова начала звать. И продолжала делать это каждую ночь в течение недели, надеясь, что уж на этот раз он отзовется. Меня охватывает тоска всякий раз, когда я вспоминаю… Дверь во двор открыта, за ней стена мрака, дует ночной ветер, я выхожу наружу и зову, зову, зову… и всегда напрасно. Холод пронизывал гостиную, где они с Шебалу спали столько лет. Их кресло стояло пустое. Шебалу теперь спала с нами наверху. Мы искали и строили гипотезы — несколько недель с нами искала вся деревня. Но так и не удалось найти хотя бы какой-нибудь намек на то, что с ним произошло. ...утешительных историй мы наслышались множество. Но прошло уже больше года с того дня, когда мы его лишились. Иногда мы думаем, что он все-таки жив, а иногда решаем, что этого не может быть. Если он погиб, остается только надеяться, что все произошло мгновенно и он ни секунды не мучился. А если кто-то его подобрал, то хочется верить, что его любят так же сильно, как любили мы. Особенно горько терять друга вот так — не знать, что с ним произошло, и думать, думать…"
Белла на парапете верхнего балкона и крыши, октябрь 2013
Мы искали Беллу точно так же. Искали и звали. Облазили весь нижний участок у дома, обыскали подвал. Несколько раз осмотрели чердак. Обошли все ближние соседские улочки в поисках сбитого лихой машиной окровавленного тельца. Я уже начал поглядывать на сопредельную территорию, опасаясь, что Белла могла перейти границу, подлезть под проволочный забор, который тогда разделял нас (сейчас уже завершается строительство забора сплошного, высокого, через который ни одно животное перебраться не сможет). Люди, живущие на сопредельной стороне, они другие. Абсолютно и невероятно жестокие. Мы видели как-то овцу, сломавшую ногу при переходе отары через насыпь. Её просто оставили там умирать. На месте, под жарким израильским солнцем. Даже не добили из жалости. Нет у них жалости. Только равнодушие. Полтора суток он доходила, страдая от боли, голода, солнца и жажды. Сначала плакала. Потом стонала по-человечески. Затем уже молча мотала головой, качала сломанную ногу. Честное слово, я бы уже и сам бы прикончил её, да только нам туда хода нет...
Я вышел на нашу лицу и стал пешком подниматься по ней, исследуя все обочины и непрерывно зовя Беллу. И вдруг мне показалось, что она отозвалась, мяукнула. Я позвал ещё раз, прислушался. Нет, показалось. Ещё зову: "белла-белла-белла-белля...", кис-кискаю. Да, правда, определённо слышу приглушённое мяуканье! Как заправские машины-пелеганторы из кинофильма про шпионов, мы ходили по нашей улице и дворам, триангулируя кошку. Наконец стало понятно, что звук идёт с крыши нашего же дома! Рванули на чердак, осмотренный к этому времени уже несколько десятков раз. И тут только поняли, что Белла сидит на чердаке не у нас, а у соседей! И я даже смог разглядеть эту мохнатую белую попку в щелях между термоизоляцией. Она жива, боже, это было потрясающее ощущение!
Наташа побежала к соседке, спасать Беллу, а я, прижавшись к перегородке, непрерывно с ней разговаривал, что бы не потерять её из виду больше. Белла отвечала, она у нас кошка коммуникабельная. Да и адреналина, видимо, у неё в крови было уже выше нормы, зашкаливало! А дальше все просто, Наташа забралась на чердак к соседке, забрала блудного зверя, передала её мне на нашу половину верхнего балкона и после шести с половиной часов поисков, эпопея завершилась голливудским хэппи-эндом. Как мы поняли, она, изучая мир вокруг себя, забралась на соседский чердак, а назад вылезти не смогла. И уснула там. Только этим можно объяснить её молчание во время первого, самого раннего утреннего круга поисков.
После этого Белла забиралась к соседям ещё несколько раз. И эти несколько раз приходилось её оттуда спасать, пока она наконец не научилась вылезать сама. Но это уже история для следующей главы.
No comments:
Post a Comment